- А чего я должна знать-то? -крикнула в дверь Люба, смутно понимая, что она попустила накануне что-то важное.
- Проснись: в мебельный дефицит вчера вечером завозили, говорят шикарные кухонные гарнитуры. бабы уже в пять утра в очередь побежали занимать!
Путаясь в колготках Люба подскакала к двери и быстро ее распахнула:
- Да ты что?! Не знала я ничего, а то б я с вечера пошла стоять. У нас-то с Сережей - голым голо: надо обставлять комнату-то…
- Знала - не знала!…Ты давай быстрее, а то и торопится никуда не надо будет! Ну, быстрей, быстрей! Где у тебя пальто-то? На, одевай быстро. Да, Бог с ней, с косметикой: не на танцы!
Юлька носилась по комнат, сумбурно помогая одеваться Любе и все ее поторапливала.

Почти бегом, не переводя дух, они преодолели расстояние до магазина, возле которого уже сдержано гудела толпа женшин…
С ходу вклинившись в толпу, не обращая внимания на возмущенные возгласы, они искали в толпе лица знакомых, к которым можно было бы притереться, обходя хвост очереди.
- Девки, сюда! - услыхали они знакомый голос, который был обращен явно к ним.
Подпрыгнув и вытянув шеи Юлька выглядывала хозяйку голоса и увидав радостно зкричала:
- Ой, теть-Поля! Ну вы и метеор! А мы бежим-бежим, и не догнали!… Вы нас записали!
Спектакль, явно разыгранный с расчетом на окружающих на гудящих в толпе баб однако мало воздействовал. Раздались возгласы: "Щас! Ты еще пол улицы запиши! Поля, у тебя совесть-то есть! проспали девки - вот и пусть становятся в конец!…"
Но… надо знать психологию очереди: были приведены неопровержимые аргументы, которые оправдывали их опоздание и узоканивали их опоздания впредь, на пятилетку…
Но главную роль сыграли все ж не аргументы, раскидывающиеся на право и на лево в толпу, а напористость, с которой девчата протискались сквозь частокол локтей и тесно притерлись к теть-Поле, которая доводилась Юльке свекровью.

Стояли до открытия магазина часа три… К тому времени с их внезапным вклиниванием в очередь уже смирились и воспринимали их присутствие как должное… Тем более, что с приближением открытия магазина напряжение толпы нарастало и она превратилась в единый организм, который яростно отбивался от все новых и новых атак подтягивающихся потенциальных покупателей, которые не смогли оказаться в желанной близости от дверей магазина и яро жаждущих непременно возле них быть!…

Лязгнул засов, дверь открылась и Люба с Юлей, прикрываясь массивной и широкой спиной теть-Поли, увенчанной загривком в складках под жидкими седеющими волосами, влетели во внутрь магазина, вбитой в него напором толпы и кинулись к вожделенному отделу, в котором стояли невиданной красоты кухонные гарнитуры!…

Под нежно-золотистым пластиком. Из одиннадцати предметов, с разделочным столом, с навесными шкафами, столом м стульями, и, даже, с нержавеющей мойкой со всей фурнитурой в комплекте! С дверцами на комбинированных петлях! И даже ведро под мусор с откидывающейся крышкой, которое убиралось в специальную нишу под мойку!

Люба даже всхлипнула от восторга, когда поняла: обладателем какого шедевра советской промышленности для населения она может стать! А шанс урвать его был реальный. Она даже немного растерялась от такой удачи и… расслабилась. И это ей дорого стоило. Откуда-то сбоку презирая все правила очереди, вперед нее протиснулась костлявая женская фигура и стала прямиком пробиваться к ЕЕ гарнитуру!
Люба на мгновение оцепенела от такой наглости и быстро придя в себя что-то закричала, цепляя костлявую бабенку за полу куртки.

В ответ бабенка стала вырываться из руки Любы и повернув вполоборота лицо что-то яростно и злобно шипела… Люба увидала искривленный рот, полувыкаченный глаз, с ненавистью обращенный на нее, посмевшую схватить бабу за куртку, волосы, выбившиеся из под съехавшего на затылок платка и прилипшие к потному лбу… Баба явно была не намерена уступать и решившая идти к гарнитуру, даже ценой собственной жизни.
- Ах!, … твою мать! - внутренне ругнулась Люба, - значит насмерть решила, ну и ладно: побьемся!
И резко протянув свободную руку вперед она ухватила костлявую за выбившиеся из под платка волосы и что есть силы дернула их на себя.
Баба взвизгнула, качнулась назад, от неожиданности едва не теряя равновесия, и Люба молниеносно кинулась вперед, в брешь в толпе, которая образовалась после отступления костлявой. Бабенка сзади верезжала, пыталась дотянуться до Любы, но смокнувшаяся сзади за Любой толпа уже равнодушно разделила их и все старания бабенки, выкинутой Любашей из очереди, были напрасны. Мельком бросив взгляд назад, Люба увидала обращенный на нее полный ненависти, затуманенный слезами взгляд и на какое-то мгновение ей стало не по себе…
Люба отвернулась и… Уперлась взглядом в матово блестящую стенку гарнитура, стоящего прямо перед ней!!!
Она достала деньги и через головы протянула продавцу:
- Вот, за гарнитур! Это - мой!! Я его беру!!!
Она тянула руку через головы, не обращая внимания на сбившиеся и мешающие колготки, которые она наспех натянула утром, на выбившуюся из юбки блузку, на грудь, которая в тесноте толпы выпала из расстегнувшегося дешёвого бюстгальтера…
Наконец, продавец дотянулась и до ее зажатых в руке денег, пробила чек и пометила со своей, свободной от толпы стороны прилавка, мелом ЕЕ гарнитур.
Люба расслабилась…
Она почувствовала, как от пережитого напряжения у нее дрожат колени, Что ее одежда от страшной давки в толпе пришла в полную небрежность и, возможно ее надо будет чинить…
Все пережитое схлынуло и… вместо ожидаемой радости вдруг нахлынула тоска. Она готова была разревется от этой тоски прямо, здесь, у прилавка, у ЕЕ гарнитура…
От тоски, от стыда перед той, вытесненной ею из очереди, худой, избитой жизнью и погоней за хлебом насущным, женщиной…

Домой привезти и занести в квартиру ей помогли нанятые за три бутылки водки полутрезвые грязные мужики. И хоть Люба и переживала, за сохранность и целостность гарнитура, мужики все сделали добросовестно и на совесть, приговаривая:
- Не беспокойся, хозяйка: ты к нам по совести, с мы постараемся!…
Вечером она смотрела на ящики с гарнитуром, думала о том, как они с Сережей будут его устанавливать, споря, куда лучше поставить стол или шкаф и постепенно горький осадок, который у нее остался от утренней очереди, развеивался и она, тихо уронив голову на расшатанный стол, незаметно уснула, сидя за столом…
Ей снился Сережа, как он будет удивляться ее разворотливости, как он будет собирать гарнитур, вынимаю и раскладывая детали из ящиков, как будет прикручивать к дверцам блестящие симпатичные ручки… И вдруг за собранным столом, на новеньком стуле, она увидала Сережа, только совсем маленького и вихрастого… Она сначала таже не поняла, что ж это такое ей снится, а когда поняла, то засмеялась во сне, тихо и счастливо, иногда судорожно всхлипывая, словно сглатывая слезы…

* * *

В Якутске остановиться не пришлось.
Сальные поля становились все толще и обширней и капитан, опасаясь встать на случайный отстой вел счет каждому часу…

Выбрать другой рассказ